Письма А.С. Пушкина:
Вяземский — Пушкину А. С., 18 и 25 сентября 1828
Полное собрание сочинений: В 17 т. Том 14 (Переписка 1828-1831). — 1941.
388. П. А. Вяземский — Пушкину.
18 и 25 сентября 1828 г. Остафьево.
Остафьево. 18-го сентября 1828.
Молодой Пашков уверял меня, что он тому несколько недель видел у тебя на столе запечатанное письмо на мое имя. Да решись же прислать его. Ты, неблагодарный, не отвечаешь мне на мои письма, а я по всеї великороссийским губерниям сводничаю для тебя и горячу воображение и благородные места молодых дворянок. Вот тебе послание от одной костромитянки, а ты знаешь пословицу про Кострому. Только здесь грешно похабничать: эта Готовцева точно милая девица телом и душою. Сделай милость, батюшка Александр Сергеевич, потрудись скомпоновать мадригалец в ответ, не посрами своего сводника. Нельзя ли напечатать эти стихи в Северных Цветах: надобно побаловать женский пол, тем более, что и он нас балует, а еще тем более, что весело избаловать молодую девицу. Вот и мои к ней стихи: мы так и напечатали бы эту Сузану между двумя старыми прелюбодеями. А приписка Бартенева, умного, образованного и великого чудака, настоящего квакера. Что ты делаешь, моя радость? В Костроме узнал я, что ты проигрываешь деньги Каратыгину. Дело не хорошее. Он же приятель Сибирякову. По скверной погоде, я надеялся, что ты уже бросил карты и принялся за стихи. Я разъезжаю по губерниям и пленяю дворянство своим известным талантом, как столичные артисты, которые спадут с голоса и выезжают на провинции. Знаешь ли, что ремесло не худое. Самолюбие как пьяница: сперва пои его хорошим вином, Моетом, а там, как хмель позаберет, подавай и полушампанское и Цымлянское, на старые дрожжи всё покажется хорошо. Пьянство одно, назюзься Варною или Костромою, дело в голове, а не в бутылке, из которой пил. Спроси у Junior {См. перевод}: менее ли он сладко блаженствовал на пароходе от водки и пива, чем за роскошным столом, где, по выражению Ломоноссова, также Junior {См. перевод}, [где] за уряд стоит Лафит 12-ти-рублевый. Был ли ты наконец у Карамзиных: у них золотый анекдот про золотый мундир Сонцова. Я отдал его Софии, чтобы заманить тебя этим золотом. Василья Львовича я еще не видал и потому ничего не могу сказать тебе о твоем новом двоюродном брате, капитане Храброве. Надобно теперь тебе и этого двоюродного братца официально признать, как и Буянова. Что делает Авраамово лоно? Бываешь ли на нем хотя во сне? Я пробуду в Москве дней 15-ть, а там возвращусь в свои степи довершать победы и раздавать стихотворческие знаки отличия заслуженым красавицам. На днях доставлю я тебе эти знаки, выбери из них что вздумаешь и отдай в Цветы. — 25-го сентября. Сей час получил я твое письмо от 1-го сентября. Спасибо за успокоение поэтического недоумения моего... Дельвиг здесь: мы были с ним у дяди, который по доброте сердца своего и дружбе к нам читал кое-что из Капитана Храброва, с которым познакомишься и породнишься в Цветах. Сердечно жалею о твоих хлопотаЬ по поводу Гавриила, но надеюсь, что последствий худых не будет, и что Фон-Фок скажет Музе твоей: Стихородица, дево радуйся, благословенна ты в женах и прочее. Я уже слышал, что ты вьешься около моей медной Венеры, но ее ведь надобно и пронять медным благонамеренным. Спроси у нее от меня: как она поступает с тобою, так ли как со мною: на другую сторону говорит и любезничает, а на мою кашляет. Так расстался я с нею за обедом у Белосельской, где она сидела между мною и Экеном. Ты говоришь, что ты бесприютен: разве уже тебя не пускают в Приютино? Мы на днях занимались текущею словесностью у Полевого с Дельвигом и Баратын<ски>м. Тут был цензор Глинка, который уморителен и сто´ит Снегирева, отказывается от Минина, Пожарского и Гермогена и говорит: Чорт знает за что наклепали на меня какую-то любовь к отечеству: чорт бы ее взял! и тому подобное. Он нас смешил черезвычайно и я жалел, что тебя нет с нами. Ты что ли накормил Воейкова бешеною травою? Он точно с цепи сорвался. Il a atteint le sublime de l'impertinence {См. перевод}. Ума тут нет, но это лучше ума: так например Потемкин <------> при генералах, стоящих у него почтительно. Кстати о <- - - - - - - ->. Вот несколько эпиграмм, <- - - - - - - - - -> мною.
Племяннику дядя.
[(Ведь <?> он <?> по <?> <- - - -><?> своей и моей мне племянник)]
Да исправится эпиграмма моя, яко кадило перед тобою!
1-ая.
Нечистый дух собаку съел
Нам строить козни и подкопы:
Кто выдохся из внутренности <- - - ->
Попал [в мин<истры>] у нас в министры внешних дел.
2.
<- - - - - -> известного потомок;
Ты для своей породы слишком громок.
Но знать отцу — <- - - - - -> раз <- - - - - -> удалось,
И исключение в твой образ облеклось.
3.
Куда Ваш вице-канцлер плох,
Он кажется мне <- - - - ->, а не министр Европы.
— О нет, был <- - - - -> отец, а из отцовской <- - - ->
Он воплощенный <- - - ->.
4.
Не по своей пошел ты части;
Не иностранных дел приказ
Быть должен у тебя во власти:
Тебя пронюхают как раз.
Тебе по самой родословной
Открыт к делам духовным след;
Тебя отец ведь <- - - - - - -> в свет,
Ты стало человек духовный.
Доволен ли ты? Мне, кажется, можно признать эти стихи моими. Тут счеты фамильные. Какие твои стихи, где ты сравниваешь медную Грацию (а не медную Венеру) с беззаконною кометою. Покажи их. Я из них знаюЕ и то ошибочно, только четыре стиха.
Переводы иноязычных текстов
Стр. 27, строка 7 снизу. — Младшего.
Стр. 27, строка 5 снизу. — Младшего.
Стр. 28, строка 25 и сл. — В дерзости он достиг совершенства.